экономические новости мира

28 января в рамках литературной гостиной
«Бриллиантового клуба» состоялась встреча с молодым, но уже известным автором Алисой Ганиевой. Говорили о национальной идентичности и смелости быть собой.

Алиса Ганиева родилась в Дагестане. Ее писательская карьера началась с громкой литературной мистификации — повести «Салам тебе, Далгат!», которая вышла под мужским псевдонимом Гулла Хирачев и получила награду для молодых авторов «Дебют». Затем последовали романы: «Праздничная гора», попавший в шорт-лист премии «Ясная поляна», «Жених и невеста», ставший финалистом «Русского Букера», и, наконец, нашумевший «Оскорбленные чувства».

Передо мной на высоком табурете сидит очень красивая молодая женщина, по бирюзовому свитеру которой порхают райские птицы. Негромкий голос, плавная речь и неторопливые жесты… Трудно поверить в то, что эта хрупкая девушка уже многие годы противостоит правилам и традициям общества, в котором выросла, потому что сегодня они не совпадают с тем, как она видит свою жизнь. В то, что именно из-под ее пера выходят такие лаконичные и острые, как лезвие кинжала, тексты. За этой нежностью чувствуются огромная сила, спокойствие и цельность человека, знающего, чего он хочет, и верящего в себя.

— Алиса, как и когда началась ваша писательская карьера?

— Как и многие подростки, в школе я что-то писала — сначала стихи, потом рецензии на случайные книжки. Затем были переезд в Москву, Литературный институт. Еще студенткой стала печататься в качестве критика. Что касается Дагестана, то о нем в средствах массовой информации упоминали в основном в связи с очередными уничтоженными боевиками и террористами. Мне захотелось рассказать о том, какой он разный, рассказать правду. И в конце концов вызрела идея повести «Салам тебе, Далгат!».

— Почему вы не опубликовали ее под своим именем, а придумали псевдоним, да еще и мужской?

— Если честно, было немного страшно ступать на абсолютно незнакомую почву. К тому же в профессиональном сообществе меня уже немного знали. Я писала статьи, тяготеющие к филологичности. А проза моя абсолютно другая, не скажешь, что автор — то же самое лицо. «Далгат» — это такой вырванный из контекста один день из жизни молодого парня, моего земляка. Меня тянуло писать как-то по-особенному, чтобы передать его характер, настроение, то, что он чувствует и думает, как говорит (в книге много специфичного разговорного уличного сленга). Так и «появился на свет» Гулла Хирачев. Я придумала не только имя, но и хорошо представляла, как он выглядит, чем живет. Наверное, поэтому члены жюри премии «Дебют» еще долго не могли поверить, что этот текст — дело рук женщины, а не мужчины.

— Когда вы поняли, что книга, как теперь говорят, «зашла» не только в литературное сообщество, но и «в народ»?

— Довольно быстро, и это стало неожиданностью для меня. Когда я придумывала «Салам тебе, Далгат!», совершенно не рассчитывала на какую-то особенную реакцию. Писала скорее для тех, кто в теме, для земляков. Отправка на конкурс «Дебюта» была в основном тестом качества для самой себя, но оказалось, что книга интересна и в Москве, и за Уралом, и в Европе. Ее читали и довольно бурно обсуждали на форумах, в социальных сетях. Не только взрослые, но и подростки. Я потом слышала от случайных юных знакомых, что они всем классом на перемене говорили о моей повести. Вот это для меня было ценно. А острота, даже агрессивность некоторых отзывов тоже означали, что я зацепила какую-то очень острую, живую тему.

— Потом вышли «Праздничная гора» и «Жених и невеста» — романы, которые закрепили за вами имидж «дагестанского» автора. Почему вас, молодую современную девушку, живущую в огромном мегаполисе, так долго держала эта тема?

— Я думаю, это был своеобразный процесс взросления, перехода в новую жизнь, к иному мироощущению… «Праздничная гора» — пока для меня самая сложная в эмоциональном плане книга, в каком-то смысле «внутренний долг». Хотелось поделиться тяжелым грузом родины и тем самым, наверное, освободиться от него. Зацепить уходящую натуру — неизвестный и рушащийся на глазах Дагестан, который гораздо больше, чем любая его двумерная интерпретация. Книга получилась пестрая — иногда, наверное, даже слишком. В ней намешаны не только разные истории и персонажи, но и языковые стили. «Жених и невеста» — вещь уже гораздо более легкая и цельная.

— В ваших произведениях много аутентичного, национального колорита, с которым читатель до этого не был знаком. Вы раскрываете секреты и честно, без ложного кокетства, рассказываете о жизни современного Дагестана. Я знаю, что многим из ваших земляков это не понравилось: звучало много критики и были даже угрозы. Как вы справились?

— Да, все так. Причина недовольства главным образом в том, что я выношу как бы стыдную правду на общий суд. Это не патриотично, это совсем не соответствует стандартным канонам литературы и поведения. А еще многие узнавали в моих персонажах и ситуациях свою историю, родственников и друзей, хотя реальных прототипов у меня нет. Собирательные образы настолько типичны, что читатели, бывает, принимают их на свой счет. Вообще опыт критика мне помог, я уже тогда понимала, что и хвала, и хула краткосрочны, быстротечны. Как говорится, «и это пройдет».

— И вы оказались правы. Правда, теперь много говорят о вашем новом романе «Оскорбленные чувства», который сильно отличается от предыдущих книг. Здесь и другой жанр, практически детектив, и действие происходит в одном из областных российских городов. Языковой стиль тоже не похож ни на что из того, что у вас уже выходило. Когда вы пришли к идее этого романа и как вам удается быть такой разной?

— Ну я всегда понимала, что рано или поздно захочу создать что-то принципиально иное. Это был только вопрос времени. Меня, конечно, трясли давно: дескать, мы очень любим ваших дагестанцев, но не пора ли написать что-нибудь о Москве?! Я не спешила, Москва во мне пока никак не откликается. И по-прежнему меня тянет в «закрытые» пространства — так возник этот город N. Он долго зрел в моем воображении.

Сюжет завязался не сразу, вначале было только ощущение атмосферы, напоминающей о нуарных фильмах с вечным дождем. Я знала, что история будет о нашем времени, а перипетии — лихими. В отличие от некоторых коллег, я не считаю, что современность — это обязательно газетность, злободневность, сиюминутность и что остросюжетность — удел масслита. Серьезная литература может быть увлекательной и читаться взахлеб, вспомним Достоевского. К тому же мир быстро меняется, и мне интересно меняться вместе с ним. Вообще я исхожу от того, что увлекает лично меня, об ожиданиях читателей и собственном имидже стараюсь не думать.

— Да, вы нас всех удивили и зацепили. Неожиданная смена маршрута — это возможность выйти на другую аудиторию и ее покорить. Но есть и опасность потерять старых читателей, не завоевав новых. Вы рискуете, и это не может не восхищать. А сейчас вы над чем-то работаете?

— Только что закончила биографию Лили Брик для издательства «Молодая гвардия». 

— Лили Брик? Почему-то я совсем не удивлена. Как и она, вы сотканы из противоречий и поэтому так интересны. А еще вы тоже сами организуете свою жизнь. Нам в «Бриллиантовом клубе» это очень близко. Каждая из нас знает, чего хочет, готова рисковать, чтобы это получить, жить как хочется и любить кого хочется. Но все-таки почему именно Брик?

— Она авантюристка, которая и сейчас продолжает нас будоражить, порождать сплетни и толки. Одни ее превозносят как святую, спасавшую и вдохновлявшую самых разных гениев, другие считают чуть ли не ведьмой, изничтожавшей всех, кто попадался ей на пути. И то и другое неправда. Вернее — правда и то и другое, но лишь отчасти. В общем, персонаж она очень сложный и жутко притягательный.

— Как интересно. А когда книга увидит свет?

— Думаю, уже этой весной. 

Благодарим ресторан
Community за уютную атмосферу.

Источник: finparty.ru